Форум » Мультифандомный подфорум. » Основной инстинкт, Supernatural, R, слэш, Дин/Сэм, драббл. » Ответить
Основной инстинкт, Supernatural, R, слэш, Дин/Сэм, драббл.
Moura: Автор: Moura. Название: Основной инстинкт. Фандом: Supernatural. Тип: слэш. Пейринг: Дин/Сэм. Рейтинг: R. Размер: драббл. Warning: Принуждение.
Ответов - 3
Moura: Дин молчал всю дорогу до мотеля. Молчал, не поворачивал головы и вообще не двигался. Только грудная клетка поднималась и опускалась под коричнево-окровавленной тканью футболки – слишком резко и часто. Чаще, чем хотелось бы. Чаще, чем если бы всё было хорошо. Сэм иногда смотрел на полуразмытый в темноте салона профиль брата и давил в себе каждую новую попытку заговорить. Собственно, если бы он четко знал, что сказать, он бы сказал. Но варианты «Слушай, я не знал», «Прости, что я туда полез» и «Дин, я уже не маленький, черт возьми» явно не были тем, чем надо. Когда Дин шел от машины до двери дышащего на ладан коттеджа, только гравий хрустел у него под ногами – вбрасывая в абсолютную ночную тишину неживой отзвук тяжелых шагов. Сэм качнул головой и двинулся следом. Стоило ему повернуть в замке ключ, как чья-то рука сзади схватила его за воротник куртки и с силой втолкнула внутрь. Он оступился и проскользил по полу ещё около двух метров, прежде чем рывком поднялся на ноги. Дин медленно и осторожно закрыл дверь. - Если ты ещё раз… - тихо, сипло, на грани выдоха. - Дин… - Если ты ещё раз… - Слушай… - Если ты ещё раз, мать твою, полезешь туда, куда тебе лезть не надо, спасать свою шкуру будешь сам, понял?! - Да пошел ты! Я не просил тебя меня спасть! И Сэм, резко взмахнув рукой куда-то по направлению к западу, откуда они только вернулись, замирает, потому что Дин вдруг проглатывает готовую сорваться фразу – Сэм почти видит, как он давится криком – и, качнувшись на месте, резко подается вперед. Сэм даже не понимает, как спустя меньше доли секунды Дин уже оказывается рядом, хватает его за отвороты рубашки – ткань идет по швам, так крепок захват – и толкает его назад. Они равны по силе, и – если бы захотел – Сэм мог бы попробовать ответить, но он этого не делает (заслужил?) и только резко дергается в сторону – безрезультатно – когда Дин опускается сверху и, сжав в горсти его волосы и оттянув назад голову, отчеканивает сквозь зубы: - Ты будешь делать то, что я говорю. Понял? То. Что. Говорю. Я! Ты меня понял? Сэм! - Я понял, - тяжело сглотнув, выдыхает он. – Черт возьми, Дин, я понял! – И утыкается лицом в подушку, пахнущую пылью, средством от моли и потом. Трехсекундное затишье – предупреждение о буре, но Сэм догадывается о её природе только когда сильные пальцы вдруг проскальзывают между его телом и каменным матрасом и тянут из пряжки ремень – нервно, нетерпеливо. - Что ты, мать твою… - и он пытается перехватить ладонь, но Дин с силой, до будущих чернильных пятен, сжимает его запястья и заламывает руки. И Сэм шипит сквозь зубы – от боли и какой-то странной, изжигающей обиды. Дин вдруг наклоняется и тихо произносит, касаясь губами уха: - То, что я говорю. Всегда. Слышишь? Тогда Сэм – подчиняясь сильнейшему из человеческих инстинктов (сильнейшему ли?) – резко дернувшись, пытается столкнуть Дина с бедер, но попытка проваливается, и Дин только крепче сжимает его запястья. И Сэм, вдыхая едкую щекочущую пыль, обмякает и кивает, подчиняясь иному инстинкту, ставшему сегодня основным. Ему чудится облегченный выдох. Он слышит, как звенит пряжка ремня Дина, чувствует, как тот тянет вниз его джинсы, и у него от стыда пылают щеки, чего Дин, безусловно, не видит. Потому что это унизительно. Но так надо. Ведь… Ты будешь делать то, что я говорю. Всё будет, как решу я. Я. Когда Дин делает первый толчок, Сэм выгибается от боли и прикусывает зубами угол подушки. Рокочущий, глубокий стон оседает где-то между липкой темнотой и сильным, слишком горячим телом, накрывающим его. Дин дает ему привыкнуть, осторожно касается губами волос на затылке, а потом медленно возобновляет движение – плавно, уверенно, пытаясь контролировать рвущую изнутри силу. И его дыхание – тяжелое, рваное – пеплом спадает на спину Сэма, на сведенные судорогой лопатки. Дин кончает с тихим рыком, всем телом подавшись вперед, и Сэма пробивает волна частой крупной дрожи. Обездвиженность и абсолютная тишина, давящая на барабанные перепонки, продолжаются меньше минуты. А потом Дин опускает голову, скользит губами по его мокрому от пота виску и шепчет: - Ты мой брат, Сэм. Ты мой брат. Я тебя не отдам. Никому.
саша:
санечка: супер!!
полная версия страницы